Сон приснился действительно плохой. Ему снилась река, мосток в камышах и туман. На мостике леший на дудочке играет, песни горланит. Всплеск воды…. Выныривает из глубин русалка, пальцем маячит, к себе зовёт. А сама страшная, страшная! Кубки серебряные показывает, золотыми монетами играет, в омут заманивает.
«Обычно после таких снов мне не спится. Мучает бессонница, жажда и непонятная паника».
– Да! Ну и день, – произнёс он вслух с досадой.
– А почему такие размышления тотальные? – задала вопрос Ульяна.
Николай вздрогнул.
«Слова им мои не понравились. Недаром говорят, была бы спина – найдётся и вина. Сначала слова не такие, потом одежда и пошло поехало».
В кабине: запах духов, полыни и сырых помещений назойливо бил в нос и действовал на нервы. Окна запотели.
– Копец! Расслабься… – заявила Снежана. – В колёсико вцепился, крутишь им как дитя малое. Застряли мы.
«Началось! Высадить их что ли, чтобы не каркали. Баба с возу – кобыле легче. А ведь впрямь завязли».
Туда – сюда, обратно. Тык, рык, а толку мало.
«Всё. Грунт мягкий. Каша, а не грунт», – нажав на педаль тормоза, сделал вывод Николай.
– Слышал об иллюзиях, обманах оптических? О местах аномальных? – поинтересовалась Ульяна.
– Я не верю в аномалии, – ответил Николай.
Он нагло врал. В приметы он точно верил. И сны, цифры, амулеты, словам жены и обещаниям начальства, скрывая это тщательным образом. Он также верил в хорошо организованные и умно продуманные деловые комбинации, приносящие ему деньги, крепость семейства и надёжных партнёров. Но были вещи, в которые Николай не верил и относился крайне осторожно. Например, к таким как проявления общественности, лозунгам и плакатам призывающих к водевильным действиям, советам синоптиков, скидкам, предсказаниям о конце света. Не верил он и тому, что сосед Толя когда-нибудь перестанет пить.
Заглушив мотор, он уже жалел, что не взял пару дней за свой счёт, не перенёс сроки поставок комплектующих в магазины «сантехники», с которыми сотрудничал в качестве одного из посредников и сделал добро трём своеобразным женщинам. Повернувшись к ним, пройдя взглядом слева на право, засмотревшись на лысую голову Снежаны, равнодушно произнёс:
– Приехали! Прошу покинуть авто лайнер.
В салоне наступила тишина. За бортами «ниссана» бушевала стихия и покидать автомобиль в этот дождливый час никто не хотел. Началось метание взглядов, напряжение росло, а вместе с ним росли подозрения и недовольство всех присутствующих.
Перемигивания, которые длились минуты три, нарушила Снежана неадекватным, поступком, ударив водителя по щеке, с раздражением сказав короткую речь:
– Тёртый калач! Получи возмездие.
На лице водителя после столь горячего и дерзкого протеста появилось выражение недоумения и удивления.
– Вы что, с ума сошли! – возмутился Николай. – У вас совесть есть?
– Про совесть вспомнил! Ах ты, пёс шелудивый! – закричала лысая дама, побагровев, и отвесила ещё одну пощёчину.
Пощёчину отпустила и Ульяна. Соня, будучи человеком тихим и уравновешенным удовлетворилась щелчком по лбу, от чего он изрядно покраснел.
Николай захотел высказаться, поэтому неслыханному поводу, но скривив рот, который ещё не отошёл от местной анестезии, выдавил:
– Э. А…
Чем и разозлил пассажирок окончательно. Они повторили манёвр, оставив на щеках и лбу, соответствующие отметены.
Снежана, перевалившись через переднее сидение, коснулась острым носом усов водителя. Заглянув в глаза, дыхнула запахом подвала и зашептала прямо в ухо:
– Не узнаёшь? Копец тебе! Отправишься ты сейчас к прадедам, в края запредельные, где ненасытную похоть твою в оборот возьмут, а когда высосут все соки, оставят бродить иссохшим чучелом за разбитые сердца, поруганную любовь и… И чувства! Утопить бы тебя в болоте. Пропади ты пропадом.
– Ага! – произнесла Соня. Протянула руку и поставила щелбан. Видимо понравилось.
Ульяна, склонная к прощениям и непринуждённости, предложила:
– Слушаем! Оправдывайся.
Николай не верил происходящему. Всматриваясь в лица адских женщин, он напрягал память, пытаясь отыскать в дебрях прошлого хоть кого-нибудь похожего на них. Однако в глубине души очень надеялся, что они заблуждаются. Таких знакомств он сторонился и всячески избегал, удерживая жизненные позиции на уровне оптимистических настроений.
Атмосфера романтизма сменилась на противостояние и в какой-то степени полное отсутствие понимания. Не трудно было догадаться, что перебивающие друг друга подруги, споря о том, как быть и что с ним делать, освобождать места не собираются. Требуя от него каких-то объяснений, они многократно упрекали Колю в вероломстве, заставляя покаяться в грехах.
– Да о чём с ним говорить! Ух…, – погрозила рукой Снежана. – Раздавила бы как клопа. Память отшибло? Сейчас освежим!
– Ага! Обязательно вернём.
– Спокойно! Он целёхонький и здоровый нам нужен.
– Я вот о чём думаю! Какую для него экзекуцию подобрать.
– В двадцать лет они все не сдержанные. Огонь внутри так и пылает. Охотники!
– А может решить его мужского начала? Пусть потом ухаживает, за кем хочет!
– Натрепал что лётчик, мы и клюнули.
– Ага. Лётчик – переплётчик.
– Интересно! Образумился к сорока семи или до сих пор мозги доверчивым девушкам морочит? Аферист.
– Купились на побрякушки дешёвые, значки и корочки. Вспомню, трясусь от стыда.
– Вон как раздобрел. Трепло!
– Какая теперь разница! Добра-то скоро не будет. Ха… ха…!
От смеха Снежаны, Николая бросило в пот. Такие подробности о нём могли знать только очень старые друзья, и ещё… Память наконец-то поддалась, выдав события и образы из далёкой ни чем не обременённой студенческой молодости.
– Вы? – произнёс он не уверенный в своём прозрении.
– Мы! – хором ответили они.
– Вот это да! – изумляясь, сказал Николай. – Но как, же так?
– А так!
– Мы в одной школе учились.
– Одноклассницы мы!
– В колледже тоже вместе.
– А вас не узнать! Сильно изменились. Особенно, – не договорив, Николай искоса глянул на Снежану.
– Ты что! Внешность моя не нравится. А когда в постель ко мне лез, красавицей называл, единственной и несравненной, льстил, получается, чтобы своё получить! – вспылила она.
– Я!
– Обнаглел совсем! – рявкнула Снежана, как смогла, размахнулась и ринулась в атаку, не откладывая наказания.
Не осталась в стороне и Ульяна. Кулаки и ладони сыпались на грешника сверху вниз и под разными углами, жёстко опускаясь на затылок, челюсть, спину и грудь. Соня ставила щелбаны, но досчитав до восьми, вцепилась за остатки шевелюры. Уклоняясь от яростных ударов, грешник извинялся, повторяя «простите, простите», иногда вставлял «пожалуйста» и ещё реже «я так больше не буду». Нащупав ручку замка, он потянул её на себя, но дверь не открылась.
– Стоять!
– За всё расплатишься!
– Куда собрался?
Не отвечая на идиотский вопрос, Николай наваливался испуганной массой на дверь, но она только скрипела, автомобиль раскачивался, а избиение продолжалось.
Такое понятие как «аномальные зоны», не имели для Николая, абсолютно ни какого значения. Но сегодня он почти готов был поверить в их существование. Славные любовные похождения, давно забытые и покрытые иссохшим мхом древности, дали знать о себе именно в таком труднодоступном, изредка посещаемом районе, весьма схожем с описаниями газетчиков и увлечёнными этой темой людьми. О таких районах предпочитают помалкивать. Впрочем, помалкивали и о дорогах, проложенных через них, не говоря о непристойных занятиях, которые всплывают в неподходящее время, когда жизнь наладилась наилучшим образом. Вошла в фазу доверительных, тёплых отношений, финансовой стабильности, подрастающих внуков, достроенного загородного дома и распределения наследства.
Три подруги, с которыми он имел честь прелюбодействовать по очереди с небольшим интервалом дней десять, двадцать семь лет тому назад, узнали его, не смотря на плешь, седину и незначительные изъяны толстенького тельца. Ненависть, которую они лелеяли все эти, не лёгкие годы, воспитывая в строгости дочерей, вспыхнула вновь и требовала немедленного выхода. Объединившее их когда-то горе, в трудные годы катаклизмов, нарушенных обещаний, матерей одиночек, способствовало рождению оригинального решения современной проблемы. Так, через пять лет, благодаря совместным усилиям они вступили в собственный центр красоты и здоровья.
А когда, растеряв женскую привлекательность, неутомимость и пробивную силу, выдав замуж дочерей и обеспечив дни преклонного возраста, прогуливаясь в лесу недалеко от дачи, неразлучные дамы встретили по случаю «друга», им захотелось мести. Претензий к нему было предостаточно. Набив круглую, плешивую харю, разгорячённые и возбуждённые женщины, тяжело дыша, выпустив часть своего гнева, не отпускали пленника из рук.
